Демиург со стажем
Крыша – это особый мир.
Этакая своя философия.
Ты сидишь наверху, смотришь вниз, на то, как там, внизу, идут мимо редкие люди, проезжают машины, переводишь взгляд на дом, в котором люди просыпаются, открывают и закрывают окна, выходят из подъезда. А вверху - бегут облака, рассеиваются понемногу, освобождая место небу.
Раннее утро, потрясающе чистый после ночи воздух , и небольшой ветер, наверное, с Финского, потому что пахнет морем.
Город просыпается, город скоро будет заниматься своими обычными делами – кто-то пойдет на работу, у кого-то выходной, кто-то станет собраться на важную встречу, а кто-то поедет в отпуск и уже собрал чемодан…
А ты сидишь на крыше.
Под ногами у тебя ржавая жесть, рядом топорщится антенна, впереди – дорога из все той же жести, по которой можно гулять, переходя с дома на дом. Около трубы валяется твой видавший виды рюкзак, ты садишься на выступающее слуховое окно и смотришь вперед.
Перед глазами не стандартный вид города, нет на горизонте домов, ничто не загораживает обзора, горит на утреннем солнце золотой купол собора.
На крыше невозможно нервничать или расстраиваться, тут нельзя грустить, нереально жалеть себя или предаваться отчаянию. Крыша – это состояние ровного покоя, размеренности и наблюдательности.
На крыше конечно можно веселиться, и когда-нибудь я не откажу себе в удовольствии и устрою отмечание какого-нибудь праздника на плоской крыше. Но пока что такой потребности не было.
Ты сидишь на крыше, смотришь везде, куда только можешь.
На город.
В небо.
В себя самого.
Если ты пришел на крышу – значит, что-то в тебе требовало этого ощущения возвышенности над городом, над обычной точкой зрения на повседневную жизнь.
Если ты тратил время, влезал в чужие подъезды и искал открытые выходы наверх – значит, тебе нужно было сесть на этот край и смотреть сверху вниз, приводя в порядок разодранные и порезанные в лоскуты событиями последнего месяца нервы.
Если ты пришел на крышу не один – значит, спутник тебе близок настолько, что рядом ним ты можешь высказывать странные мысли, приходящие в голову пока ты сидишь и пялишься в панораму других крыш и неба; доверяешь настолько, что без сомнения берешь руку на расстоянии десяти сантиметров от края и знаешь, что если что, тебе не позволят сорваться.
Крыша – это особый мир. И не важно, что это за крыша – низкая, на даче, выходящая на лес, неприметная, на старой городской библиотеке, куда я отправлялся почти ежедневно после школы, или же крыша в центре Питера. Все равно, когда ты на крыше – тебе открывается мир с другой стороны, угол зрения на обычные предметы неуловимо меняется.
На крыше нельзя торопиться, крыша этого не терпит. Если ты пришел - будь до тех пор, покуда в душе не возникнет мысль о том, что эта крыша дала сейчас и сегодня тебе все, что только могла.
Тебя никто не видит, никто не тревожит.
Это еще и особое состояние одиночества. На крыше не бывает случайных людей, там ты остаешься наедине с собой и своей повседневной средой обитания - городом.
Ну а те, что бывают, далеко не случайны: либо рабочие, либо человек, с которым по мнению мироздания тебе нужно было встретиться, и оно привело его на крышу, потому что крыша - это такое место, где люди не пройдут мимо друг друга.
А потом ты идешь обратно, ноги скользят по покатым жестяным склонам, снова цепляешься за бортик и втискиваешься обратно в слуховое окно, чтобы пройти по обратному пути вдоль чердака, путаясь в веревках и наступая на камни, оставшиеся от старых кирпичей.
Выйти снова в парадное, уже спокойно спуститься вниз, и, храня в себе это ощущение ровного умиротворения, потеряться в питерских переулках...







Этакая своя философия.
Ты сидишь наверху, смотришь вниз, на то, как там, внизу, идут мимо редкие люди, проезжают машины, переводишь взгляд на дом, в котором люди просыпаются, открывают и закрывают окна, выходят из подъезда. А вверху - бегут облака, рассеиваются понемногу, освобождая место небу.
Раннее утро, потрясающе чистый после ночи воздух , и небольшой ветер, наверное, с Финского, потому что пахнет морем.
Город просыпается, город скоро будет заниматься своими обычными делами – кто-то пойдет на работу, у кого-то выходной, кто-то станет собраться на важную встречу, а кто-то поедет в отпуск и уже собрал чемодан…
А ты сидишь на крыше.
Под ногами у тебя ржавая жесть, рядом топорщится антенна, впереди – дорога из все той же жести, по которой можно гулять, переходя с дома на дом. Около трубы валяется твой видавший виды рюкзак, ты садишься на выступающее слуховое окно и смотришь вперед.
Перед глазами не стандартный вид города, нет на горизонте домов, ничто не загораживает обзора, горит на утреннем солнце золотой купол собора.
На крыше невозможно нервничать или расстраиваться, тут нельзя грустить, нереально жалеть себя или предаваться отчаянию. Крыша – это состояние ровного покоя, размеренности и наблюдательности.
На крыше конечно можно веселиться, и когда-нибудь я не откажу себе в удовольствии и устрою отмечание какого-нибудь праздника на плоской крыше. Но пока что такой потребности не было.
Ты сидишь на крыше, смотришь везде, куда только можешь.
На город.
В небо.
В себя самого.
Если ты пришел на крышу – значит, что-то в тебе требовало этого ощущения возвышенности над городом, над обычной точкой зрения на повседневную жизнь.
Если ты тратил время, влезал в чужие подъезды и искал открытые выходы наверх – значит, тебе нужно было сесть на этот край и смотреть сверху вниз, приводя в порядок разодранные и порезанные в лоскуты событиями последнего месяца нервы.
Если ты пришел на крышу не один – значит, спутник тебе близок настолько, что рядом ним ты можешь высказывать странные мысли, приходящие в голову пока ты сидишь и пялишься в панораму других крыш и неба; доверяешь настолько, что без сомнения берешь руку на расстоянии десяти сантиметров от края и знаешь, что если что, тебе не позволят сорваться.
Крыша – это особый мир. И не важно, что это за крыша – низкая, на даче, выходящая на лес, неприметная, на старой городской библиотеке, куда я отправлялся почти ежедневно после школы, или же крыша в центре Питера. Все равно, когда ты на крыше – тебе открывается мир с другой стороны, угол зрения на обычные предметы неуловимо меняется.
На крыше нельзя торопиться, крыша этого не терпит. Если ты пришел - будь до тех пор, покуда в душе не возникнет мысль о том, что эта крыша дала сейчас и сегодня тебе все, что только могла.
Тебя никто не видит, никто не тревожит.
Это еще и особое состояние одиночества. На крыше не бывает случайных людей, там ты остаешься наедине с собой и своей повседневной средой обитания - городом.
Ну а те, что бывают, далеко не случайны: либо рабочие, либо человек, с которым по мнению мироздания тебе нужно было встретиться, и оно привело его на крышу, потому что крыша - это такое место, где люди не пройдут мимо друг друга.
А потом ты идешь обратно, ноги скользят по покатым жестяным склонам, снова цепляешься за бортик и втискиваешься обратно в слуховое окно, чтобы пройти по обратному пути вдоль чердака, путаясь в веревках и наступая на камни, оставшиеся от старых кирпичей.
Выйти снова в парадное, уже спокойно спуститься вниз, и, храня в себе это ощущение ровного умиротворения, потеряться в питерских переулках...







Невыразимо точно, впрочем, как и все другие Ваши размышления.
А где в Питере есть крыши, проход на которые более-менее открыт? Появлюсь там с 5 по 13 августа, и хотелось бы не упустить возможность побывать на питерской крыше...Я как любой нормальный руфер адресов не вывешиваю в доступ...
Крыша - это не только классно и здорово, крыша - это опасно. Например, вот если взять ту, на которой я сидел в субботу и фото с которой висят в посте, то там были такие косяки.
1. Выход через слуховое окно, которое расположено в 10 см от края, бортиков нет. Вылезаешь на свой страх и риск, когда подтягиваешься наверх от слухового окна - ноги почти что в воздухе, в миллиметре от края.
2. Прежде чем найти выход, приходится идти около 50-ти метров по чердаку наобум, в кромешной темноте, не зная, есть там выход или нет, а на чердаках, как известно, все что угодно попадается- от, пардон, дерьма, до пьяных бомжей.
3. Жесть скользкая. Так что после дождя о такой крыше не стоит даже думать.
Я ищу крыши так . Вижу открытый подъезд - захожу туда, иду до верху, смотрю и проверяю, повезет или не повезет. Если повезет - запоминаю и регулярно их навещаю. Порой какие-то крыши закрывают, а какие-то находятся, так что адреса - это не значит, что точно получится подняться.
Вот взять эти мои выходные - шел на одну крышу, так ее закрыли, замок повесили. Зато нашел вот эту, другую, совершенно случайно.
Ну что, еще не передумали посетить крышу в Питере? ))
Вы правы, крыша - другой мир. Получаешь возможность (простите за пафос) выпрыгнуть из себя и видеть не то, что перед тобой, а все вокруг, включая себя. По правде сказать, гуляла по крышам только 2 раза, да и давно это было. Ощущения незабываемые. Сейчас все всколыхнулось внутри)
Ни капли не передумала) Будет два свободных дня, в которые обязательно пойду искать крыши.
Спасибо за советы)
Особенно хорошо крыши ищутся по набережной реки Мойки. )
Спасибо, Вы напомнили мне, как давно я там не сидела с чашечкой кофе) Пойду, исправлюсь.
Хорошего дня) =исчезает во тьме, мигнув лампой=
Nason , спасибо.
Магдэт , приятного кофепития! Заходите в гости )
И Вы ко мне)
=шлёт чашку кофе=
Маргаритка, на самом деле это бледная тень того, что я хотел бы сказать .
Больше на крышу не возьму с собой, ты сдаешь адреса и явки . Хотя, учитывая, что в эту субботу я на эту крышу подняться не смог по причине ее закрытия - пусть уж висит твоя историческая ясность.
Вон, бери пример с мессира, вроде все сказал, а вроде и адреса не выдал!согласен на все 100 и даже больше - одна беда, рижские крыши слегка недоступны стали в последнее время, а те что доступны перестали представлять интерес... Например, вот одна из интересных: